Американский страх 11.09.2001. Взгляд из Архангельска

20 лет назад в этот самый день мир в моих глазах изменился. Он стал более уязвимым. И я сам вместе с ним. Новая историческая эпоха началась для меня в дальнем зале архангельского «Трактира» на улице Гайдара. Команда московских политкиллеров (тогда так называли тех пиарщиков, кто занимался контрпропагандой) только что сдала очередную выпуск предвыборной программы и отмечала это дело сочной «Свинюшкой на косточке». В зал влетел всегда заполошный журналист Витя, махнул протянутую ему, как опоздавшему, рюмаху алвизовской, и в своей обычной манере, скороговоркой, вывалил на нас нечто несуразное. Мол, на Америку кто-то напал, горят Нью-Йорк и Вашингтон, и вообще, Третья Мировая уже за окнами. Кинулись к единственному телевизору, укреплённому над барной стойкой в верхнем зале. На безмолвном экране диагональю 14 дюймов «Боинг» раз за разом врезался в нью-йоркский небоскреб. А посетители мирно пили пиво, официантки обсуждали сексуальную привлекательность какого-то Коли, безучастно поглядывая на экран. И это всеобщее безразличие окончательно убедило меня в реальности происходящего. Захотелось заорать, что-то разбить, вывести обывателей из привычного анабиоза. Но хватило ума одёрнуть себя. Мы - журналисты, профессия у нас такая - сопереживать и лезть не в своё дело. К тому же я быстро догадался, куда один за другим влетели Боинги. Это были «башни-близнецы», Всемирный торговый центр, я же там гулял раз сто! Потом телекамера захватила знакомую вывеску «Famous pizza», я под ней несколько раз лакомился сицилийской «Маргаритой». Появилось ощущение сопричастности. Нет, не страх, что одиннадцать лет назад тоже случайно мог попасть под раздачу. Я хорошо представил себе, как гибнут в огне и задыхаются в дыму милые ньюйоркцы, жители единственного города в США, где я хоть как-то представлял своё заокеанское существование, почти Москва, только на английском. Ещё подумал, среди посетителей башен должны быть русские. И надо же, оказался прав... Вернувшись в гостиницу, я кинулся к телефону. В Москве все очень переживали за судьбу нашего друга, бывшего пианиста из Дома кино, а на тот момент работника крупной компьютерной корпорации Сёмы Ройбаха. Его офис находился где-то в центре Манхеттена, не исключено, что в башнях.  Из Москвы в Америку в тот вечер дозвониться было положительно невозможно. Из Архангельска - пожалуйста. Я застал Семёна дома и уже пьяного, сразу после атаки террористов их всех распустили по домам, ждали продолжения. Вдетый Сёма принял нападение, как персональное оскорбление, сказал, что готов к схватке. Я даже записал наш разговор на диктофон и на следующий день выдал в эфир, сопровождая картинкой разрушений. Монолог получился из сплошных «пи», перекрывающих непарламентские выражения бывшего соотечественника, чьё детство прошло в легендарной Марьиной роще. А ещё дозвонился до Израиля, там тоже всё приняли на свой счёт. Вот оно, вечное еврейское сознание собственной исключительности, но на этот раз пощечину нанесли не только им, всем нам. В Лондоне Березовский с Абрамовичем вряд ли ездили на метро и летали в общих салонах, а королева Великобритании восприняла серию взрывов, как личный вызов. В Мадриде же евреи вообще в дефиците, бывает и такое... Два дня я не мог оторваться от экрана. Два дня сопереживал американским пожарным. Они оправдали то восхищение, которое осталось у меня от старого фильма «Ад в поднебесье». Что работники офисов, их настигла судьба, ставшая 11 сентября 2001 года злым роком. Но эти смелые парни добровольно шли на смерть. Они, профессионалы, представляли, что башни после такой атаки в конце концов разрушатся. Драматизм ситуации усугублялся тем, что никто не знал, что происходит по всей стране. Вдруг уже идёт война, надо брать в руки оружие и защищать свои семьи? С этими мыслями пожарные делали свою работу. Заметьте, ни одного сигнала о мародерстве, а ведь в башнях было несколько отделений международных банков. В тот злополучный день очень много значила судьба каждого, удача была ценой в жизнь. Надо было не взять билет на обречённые рейсы, в зданиях не попасть в эпицентр удара и обязательно находиться ниже его, люди на верхних этажах тоже были обречены. И даже если сказочно повезло, надо было ещё не задохнуться в дыму и успеть выйти из здания до полного его разрушения. Согласитесь, выполнить все эти условия посложнее, чем взять джек-пот в лотерею «Бинго». А ещё меня преследовала мысль, что американцы сами накаркали беду на свою голову.  Вспомните, как из фильма в фильм они безжалостно разрушали свой красавец Нью-Йорк. В хронике событий есть кадры, снятые с того же ракурса, что и в фильме «День независимости», просто случай массового дежа-вю. И в этом что-то есть… Обратите внимание, режиссёр Оливер Стоун только через пять лет рискнул выпустить художественное осмысление произошедшего. До этого был сборник киноэссе, снятый разными режиссерами из разных стран, и посвящённый теме 11 сентября. Там не показывали впрямую ужасы разрушений, но на меня сильное впечатление произвела французская часть. В ней глухонемая туристка из Парижа заводит роман с американским сурдопереводчиком. Утром он уходит на работу, а она садится писать прощальное письмо. Объясняет, что привыкла быть одна и ни на кого не рассчитывать, что нормальный человек не сможет долго быть с убогой, что жалость унижает. В это время на экране телевизора Боинг раз за разом врезается в башню, на что наша героиня, естественно, не обращает никакого внимания, ибо живёт в мире тишины. И тут открывается дверь и входит её любовник. Живой, но с головы до ног в мертвенно-серой пыли. Мне почему-то хочется, чтобы эти двое прожили вместе долгую, счастливую жизнь... Каждое одиннадцатое сентября мир вспоминает три тысячи погибших под развалинами Всемирного торгового центра. Намного меньше упоминаний о 140 служащих Пентагона. И почти ни слова о пассажирах лайнера, упавшего в полях Пенсильвании. А ведь именно там настоящие герои, и неизвестно, сколько жизней они спасли, вступив в схватку с террористами и направив самолет в смертельный штопор. О, эта вечная, уже международная несправедливость! Принято считать, что отсчёт эпохи исламского террора начался именно тогда, 20 лет назад. Не согласен! Как жители Нью-Йорка после 11 сентября, так и я после взрыва жилого дома на Каширке лежал ночами и думал, не моя ли новостройка в Медведково следующая в кровавом списке? В те дни из Москвы загород потянулась вереница машин, мужчины увозили семьи от греха на дачу. Вот когда поселился страх, и даже победоносная Вторая Чеченская не исправила положение. Дальше нас ждали «Норд-Ост» и Беслан. Но там была хоть какая-то возможность договориться, выслушать пусть и невыполнимые требования, протянуть время, приготовиться к штурму (взрыв в подъезде жилого дома в Архангельске стоит особняком, это эксцесс полудурка-одиночки). В тех американских самолётах летели покойники, приговорённые на земле, без единого шанса выжить. Позже появились конспирологические версии, что это всё было задумано чуть ли не президентом Бушем, у которого, де, интересы в нефтяном бизнесе (помните, как тогда баррель подпрыгнул в цене?). Особенно яростно это обсуждалось на российских ток-шоу. Людьми, которые совершенно не понимают в политическом устройстве США. Собственно, они же радостно потирали руки, когда полтора года назад по Америке прокатились «чёрные» погромы. А вот 20 лет назад никаких «арабских» погромов не было. Общая беда, общее сочувствие. Хотя и общий американский страх там жив до сих пор… Леонид Черток